Модное слово закона

В одном из предыдущих материалов я рассуждала на тему имперского комплекса, развившегося в Петербурге после утраты статуса столицы. Возможно, это играет свою роль в создании настоящего культа юридического факультета СПбГУ, словно он даёт надежду на то, что его профессора и студенты смогут отыскать такой закон, который бы легитимизировал город в статусе ещё-одной-столицы, а в случае неудачи выпускники смогут подобный закон создать и обеспечить его принятие. Учитывая тот факт, что едва ли не каждый второй в политической верхушке страны является выпускником петербургского юрфака, подобный сценарий уже не кажется фантастическим.

В разные годы диплом именно этого учебного заведения получили министр юстиции Александр Коновалов, министр спорта, культуры и туризма Виталий Мутко, председатель Высшего арбитражного суда Антон Иванов, министр регионального развития Дмитрий Козак, и, конечно, Дмитрий Медведев и Владимир Путин. Последний, кстати, является ещё и законодателем политической моды.

В прессе, причём в западных изданиях даже чаще, чем в отечественных, регулярно появляются статьи, авторы которых анализируют внешний вид президента: галстук Valentino, ботинки Salvatore Ferragamo, пальто Nina Ricci, шапка Zilli и, конечно, костюмы Brioni, ставшие стильным эквивалентом малиновых пиджаков. Хотя нам привычней видеть подобный перечень предметов гардероба на страницах Vogue, силу моды как средства влияния на массы политики осознали давно.



Мы все осведомлены о драматичной истории введения европейского платья 15 января 1700 года Петром I. Боярам, дворянам и торговцам отныне надлежало следить за самыми современными тенденциями западноевропейской моды, а свои «успехи» в этой области они демонстрировали на балах и ассамблеях, куда были обязаны брать жён и дочерей.

За три столетия закон заметно подрастерял свою авторитетность, но не актуальность. И если на юрфаке ему все ещё следуют, судя по внешнему виду студентов, то для правительства Санкт-Петербурга, в рядах которого по-прежнему господствует стиль «Гуляй, бухгалтерия!», модное слово президента законом не стало.

Единственный «модник», Антон Губанков, стремившийся к развитию Петербурга как города, не чуждого мировым модным тенденциям, был снят с должности председателя Комитета по культуре в октябре прошлого года. Женскую половину правительства также нельзя назвать «прекрасной», и дело здесь не в отсутствии природных данных, а в том, что помпезность, к сожалению, по-прежнему приравнивается к представительности.

Здесь бы и вспомнить наказ Петра и посмотреть на Запад. Так, в Италии был проведён опрос: кто из девушек является мерилом вкуса и задаёт модные тенденции? Эталоном была признана Мария Розария Карафанья, «прекрасная Мара», как её называют в стране, на момент опроса занимавшая пост министра равных возможностей. Эта Одри Хепберн от политики одевается строго, просто и элегантно. Второе место досталось Стефании Престиджакомо, экс-министру по охране окружающей среды. Издание Il Giorno назвало итальянских женщин-министров «красивыми, молодыми, амбициозными мушкетёрками». В прямом смысле, законодательницы моды!

Преступления против стиля – явление распространённое, отягчающее наш сомнительный статус «криминальной столицы», но, когда подобные преступления совершаются правительством, о снижении криминогенной обстановки в городе речи идти не может.

 

опубликовано: 08.04.2012

Главная / Beauty lounge / P.(етербургский) S.(тиль) / ▒